Сосуд (СИ) - Страница 84

— Ри…

— Молчи, девочка. Ты знаешь. Теперь ты всё знаешь. Всё, что у меня в сердце. Но говорить об этом не стоит. Я не столь милосерден и терпелив, чтобы мне напоминали о моих слабостях… так часто. А теперь спи. Тебе нужен сон.

— Рихард, пожалуйста, ты же можешь… как‑то узнать, что случилось в Приграничье. Правда ли, что Тайя… — я так и не смогла договорить, горло сдавило спазмом.

— Я тебя понял. Хорошо. Я это сделаю. Но чуть позже. День, может два. Я всё узнаю. Подождешь?!

— А у меня есть выбор?! — горестно вздохнула я, — И еще…

— Малыш, хватит! Тебе нужен отдых. Очень нужен.

— Но… я хотела узнать… как там мальчик?!

— Ты хотела сказать 'мрар'?! Он в порядке, более — менее. Элжбет взяла его под своё крыло. Конечно, после некоторых сдерживающих его силу заклинаний.

— А — а-а…

— Жить будет и этого довольно! Спи!

На этом магический сон накрыл меня тяжелым пологом.

* * *

Я бегу по ледяной пустыне, и злой Северный ветер бросает колючий снег мне в лицо. Пар, вырываясь клубами из моего рта, искристыми иглами осыпается вниз. Мне больно. Мои лёгкие в агонии. Израненные руки кровоточат, но продолжают сжимать окровавленный комок шерсти, замотанный в тряпьё, уже достаточно покрытое инеем. Мне хочется остановиться. Перевести дух. Отчаянно хочется, но нельзя. Я знаю, что за мной погоня. Адские мёртвые псы преследуют меня по пятам, ведя за собой своих хозяев. А они несут только смерть. Хрустящий пласт снега проваливается подо мной и, споткнувшись, я падаю, роняя драгоценную ношу. Свёрток скользит по насту, а я в ужасе замираю. И вот он зашевелился. Стремительный рывок, и я ползу к нему на животе, боясь проломить хрупкий настил подо мной. С хрипом и стоном, я поднимаюсь на колени, щурясь от жалящего света. Еще немного и я снова бегу, прижимая к сердцу то, в чем смысл всей моей жизни. Её ручки холодны, а щечки порозовели от мороза, но маленькое сердечко бьётся сильно и уверенно. Мой секрет. Моя тайна. Моя Рианон.

* * *

Некая сила подбросила меня на кровати. Я проснулась, будто вынырнув из реки. Глотая такой вкусный воздух, я растерянно озиралась по сторонам.

— Кьяра, что случилось?! Кошмар?! — Рихард стремительно подошел ко мне, отбросив пожелтевший свиток на ближайший столик.

— Да… нет… не знаю! — я всё еще не могла привыкнуть к тому, что окружавшие меня вещи были мне не знакомы. Мебель и гобелены были выдержаны в тёмно — зелёных и коричневых тонах, что создавало несколько гнетущую обстановку, если бы не одно 'но' — пол и стены были тёплого орехового оттенка.

— Может, горячего вина с пряностями?! Тебя всю трясёт! — мужские руки растирали мои озябшие плечи.

— Нет. Просто… обними меня, пожалуйста, — не знаю почему, но присутствие герцога, его прикосновения не просто успокаивали меня, в некотором роде, они были мне необходимы.

— Иди сюда, — и я потянулась к нему. Подхватив меня, Рихард вернулся к мягкому креслу, в котором, по — видимому, и коротал этот вечер, разбирая документы и письма, пока я не отвлекла его внимание на себя.

— Вот так, — мои ноги укрыл пушистый плед, а грудь и руки мужчины стали мне опорой, — Удобно?!

— Да… спасибо! Тепло, — и я еще раз вздрогнула, прежде чем расслабиться в объятиях герцога.

— Сейчас зажжем камин и… пустим туда твою маленькую знакомую, саламандру, — Рихард щелкнул пальцами, и на горке дров за кованой решеткой камина заплясало пламя, — Кажется, кто‑то любил с ней играть, а?!

— Да… она забавная, — задумавшись, я пропустила момент, когда меня нежно поцеловали в висок, — Рихард, а почему мы раньше… не могли вот так?!

— Как, Кьяруся?! — и меня снова поцеловали в… висок.

— Ну — у-у, мирно?! Доброжелательно?! — предположила я, всматриваясь в разгорающийся огонь, — Как… ну, хотя бы друзья?!

— Почему же, маленькая моя, могли! И даже было… пару раз, ты забыла. Просто чаще всего кто‑то был слишком своенравен и бесшабашен, а кто‑то чересчур горд и заносчив.

— Да — а-а, ты такой! — улыбнулась я. Знаю, что провоцирую, но так хотелось.

— А ты?! — и меня стиснули в объятиях, а затем пощекотали шею.

— И я… — вздох, — …такая! Э — э-э — х, некому нас розгами сечь.

— Меня вот никогда не секли, а тебя?!

— И меня, — вспомнила я своё детство.

— Пусть только попробуют! — хором произнесли мы и… рассмеялись. Я вытянула ноги из‑под пледа в сторону камина. Рихард же прижался подбородком к моему темечку. Мы не говорили, но странное дело, нам было хорошо. В тишине. Вдвоем.

— Почему ты ничего у меня не спрашиваешь?! — после довольно длительной паузы, удивилась я.

— А ты расскажешь?! — тихо произнес герцог, поправляя плед на мне.

— Да… я же теперь буду знать, где смолчать, когда ты злиться начнёшь. А ты всё не начинаешь и не начинаешь! — и я шутливо ударила его по плечу, — Вот кто так делает?! Где допрос, где крики и угрозы?!

— Малыш, ну ты уж меня таким тира — а-аном выставила, — даже не глядя на него, я знала, что Рихард улыбается, — Просто… всё потеряло смысл. И угрозы, и крики, и допросы! Не работают они. Даже Сумрак не сумел тебя удержать.

— Да?!

— Да. Пал жертвой твоего обаяния и детской непосредственности!

— Это когда же?!

— Это, когда некоторые погулять ходили. На болота, кишащие нечистью, да в Сумрачный лес, полный нежити… и прочих тварей!

— А — а-а — а, ну да! Но я ж… за яблоками, — ввернула аргумент умная я.

— Ах, за яблоками! Тогда ладно, тогда можно! — с нескрываемым сарказмом протянул герцог, — Можно и голову там свою оставить!